Проблема личности и государства в поэме Пушкина «Медный всадник. Новое соотношение государственной и частной темы в поэме «Медный всадник»

Чтобы посмотреть презентацию с картинками, оформлением и слайдами, скачайте ее файл и откройте в PowerPoint на своем компьютере.
Текстовое содержимое слайдов презентации: Поэма «Медный всадник» А.С.Пушкина «В четырехстах шестидесяти пяти строках „Медного всадника“ заключены проблемы важнейшие, всеобщие, которые долго еще будут волновать человечество!» Валерий БрюсовА волнуют ли эти вопросы современное общество? Актуальна ли эта поэма сейчас? Истории создания поэмы «Медный всадник» создан во время второй Болдинской осени (1833) всего за 25 дней (6 октября - 31 октябр 1833 г., 5 ч. 5 минут утра). Жанр «стихотворная повесть» восходит к «восточным повестям» Байрона и связан со стремлением к бытописательной прозе, активно создаваемой Пушкиным в 1830-е гг. В поэме отразился его философский взгляд на решение проблемы человека и истории. Вступление 1. Каков пафос вступления к поэме? Подтвердите свои мысли текстом. 2. На какие композиционные части его можно разделить? 3. В чем видит Пушкин заслугу Петра в строительстве Петербурга (стихи 1-43)? Как в первой части вступления противопоставлены прошлое и настоящее? 4. Какой смысл выявляется в многократном повторении слова «люблю»? Что и почему любит поэт? 5. Почему в последних строках вступления происходит контрастный слом настроения?Какой смысл в том, что поэма «Медный всадник» открывается гимном Петербургу? Докажите, что город Петра - это не только место действия поэмы, но и ее главный герой. Подберите строки из вступления к поэме в качестве подписи к иллюстрациям художника Александра Бенуа «На берегу пустынных волнСтоял он, дум великих полн,И вдаль глядел. Пред ним широкоРека неслася...» «Прошло сто лет, и юный град,Полнощных стран краса и диво,Из тьмы лесов, из топи блатВознесся пышно, горделиво;Где прежде финский рыболов,Печальный пасынок природы,Один у низких береговБросал в неведомые водыСвой ветхий невод, ныне тамПо оживленным берегамГромады стройные теснятсяДворцов и башен; корабли….» «Люблю тебя, Петра творенье, Люблю твой строгий, стройный вид,Невы державное теченье,Береговой ее гранит,Твоих оград узор чугунный,Твоих задумчивых ночейПрозрачный сумрак, блеск безлунный,Когда я в комнате моейПишу, читаю без лампады,И ясны спящие громадыПустынных улиц, и светлаАдмиралтейская игла….» «В этой поэме видим мы горестную участь личности, страдающей как бы вследствие избрания места для новой столицы» В.Г. БелинскийПрав ли критик, таким образом интерпретируя конфликт поэмы? Докажите. Часть первая 1. Какими способами изображена разбушевавшаяся стихия? Какие метафоры и сравнения помогают представить разбушевавшуюся стихию живым существом? 2. Какую информацию мы узнаем о Евгении в первой части? Какую характеристику дает ему автор? О чем герой мечтает? Можно ли его считать только безликим чиновником или его человеческий облик привлекателен? 3. Что меняется в облике Евгения в разгар наводнения? Опишите его психологическое состояние. Какие детали внешности подчеркивают его? 4. К каким философским обобщениям приводит читателя Пушкин в конце первой части? Что для стихии человеческая жизнь? Подберите строки из 1 части поэмы в качестве подписи к иллюстрациям художника Александра Бенуа «Ужасный день!Нева всю ночьРвалася к морю против бури,Не одолев их буйной дури...И спорить стало ей невмочь...Поутру над ее брегамиТеснился кучами народ,Любуясь брызгами, горамиИ пеной разъяренных вод» «И всплыл Петрополь как Тритон,По пояс в воду погружен.Осада! Приступ! Злые волны,Как воры, лезут в окна. ЧелныС разбега стекла бьют кормой.Лотки под мокрой пеленой,Обломки хижин, бревна, кровли,Товар запасливой торговли,Пожитки бледной нищеты,Грозой снесенные мосты,Гроба с размытого кладбищаПлывут по улицам!» «Тогда, на площади Петровой,Где дом в углу вознесся новый,Где над возвышенным крыльцомС поднятой лапой, как живые,Стоят два льва сторожевые,На звере мраморном верхом,Без шляпы, руки сжав крестомСидел недвижный, страшно бледныйЕвгений….» Часть вторая 1. Какие детали подчеркивает поэт в картине конца наводнения? Какой смысл имеет сравнение Невы с шайкой разбойников? 2. Каким изображен Евгений в сцене поисков затопленного дома Параши? 3. Для города Петра наводнение - это не исключение, а правило, а для Евгения - крах всей его жизни. Подберите цитаты, доказывающие эту точку зрения. 5. Что стало причиной бунта Евгения - психическое расстройство? отчаяние? понимание социальной несправедливости? дворянская честь, заставившая героя мыслить по-государственному? Подберите аргументы в доказательство каждой точки зрения. 6.Каковы причины превращения Евгения из бедного чиновника в безумца, грозящего царю и самодержавию? Подберите строки из 2 части поэмы в качестве подписи к иллюстрациям художника Александра Бенуа «И долго с бурными волнамиБоролся опытный гребец,И скрыться вглубь меж их рядамиВсечасно с дерзкими пловцамиГотов был челн...» « Что ж это?...Он остановился.Пошел назад и воротился.Глядит... идет... еще глядит.Вот место, где их дом стоит;Вот ива. Были здесь вороты -Снесло их, видно. Где же дом?И, полон сумрачной заботы,Все ходит, ходит он кругом...» «……..Он скоро светуСтал чужд. Весь день бродил пешком,А спал на пристани; питалсяВ окошке поданным куском.Одежда ветхая на немРвалась и тлела. Злые детиБросали камни вслед ему» «Он очутился под столбамиБольшого дома. На крыльцеС подъятой лапой, как живые,Стояли львы сторожевые,И прямо в темной вышинеНад огражденною скалоюКумир с простертою рукоюСидел на бронзовом коне» «И он по площади пустойБежит и слышит за собой -Как будто грома грохотанье -Тяжело-звонкое скаканьеПо потрясенной мостовой...И, озарен луною бледной,Простерши руку в вышине,За ним несется Всадник МедныйНа звонко-скачущем коне...» «И во всю ночь безумец бедныйКуда стопы ни обращал,За ним повсюду Всадник МедныйС тяжелым топотом скакал» ОБРАЗ ПЕТРА I в поэме Каким мы видим Петра во вступлении? Почему из царя-преобразователя, полного «великих дум», Петр превращается в «кумира на бронзовом коне», «горделивого истукана», которому нет дела до малых мира сего? В чем суть конфликта Петра и Евгения? Можно ли считать, что в поэме Петр и Евгений только противопоставлены? Найдите общность этих образов. Как в поэме выражается присутствие автора? На чьей стороне автор? Что олицетворяет собой образ Медного всадника? Д. Гранин в эссе «Два лика» рассматривает основные образы «в раздвоении», как бы расщепляя их и обнаруживая в них «верх» и «низ». Он утверждает, что в поэме «два Петра: Петр живой и Петр - Медный всадник, кумир на бронзовом коне. Два Евгения: заурядный бедный чиновник, покорный судьбе, мечтающий о своем нехитром счастье, и Евгений безумный, взбунтовавшийся, поднявший руку на царя. Даже не на царя - на власть. Два Петербурга: Петербург прекрасных дворцов, набережных, белых ночей и внутреннего, рядом с ним, бездушья чиновничьей столицы, жестокий город, в котором будет жить Раскольников. Две Невы... Расщепление проходило сквозь всю поэму, через весь ее образный строй».Согласны ли вы с такой трактовкой поэмы? Аргументируйте свое мнение. ПОДВЕДЕМ ИТОГ В чем двойственность петровских преобразований в России? Как претворились в жизнь его думы о величии России и новом городе? Какова оборотная сторона этих преобразований? Почему стихия противоречит разумной воле Петра?

Была ужасная пора.

Об ней свежо воспоминанье.

Об ней, друзья мои, для вас

Начну свое повествованье.

Печален будет мой рассказ…

Этими словами заканчивается знаменитое вступление к «Медному всаднику». К сюжету «петербургской повестью», как обозначил жанр произведения сам Пушкин, вступление невозможно отнести. Это не экспозиция, а мощная прелюдия, резко контрастирующая системой образов, интонацией, настроением с повествованием об «ужасной поре». Однако вступление чрезвычайно важно для понимания композиции и всего смысла поэмы Пушкина.

Что же касается сюжета, то он вполне традиционен. В экспозиции автор представляет нам Евгения, скромного чиновника, «маленького человека», приметы быта которого сведены к минимуму: «стряхнул шинель, разделся, лег». Евгений из обедневших дворян, о чем Пушкин упоминает мельком, сообщив, что предки героя значились в «Истории Карамзина». Сегодняшний же быт Евгения скромен и непритязателен: он «живет в Коломне, где-то служит», любит Парашу и мечтает о женитьбе на любимой девушке. Он остро чувствует и переживает свою бедность, «дичится знатных» и мучительно размышляет о своей не слишком счастливой судьбе.

О чем же думал он?

О том, Что был он беден, что трудом

Он должен был себе доставить

И независимость, и честь,

Что мог бы Бог ему прибавить

Ума и денег, что ведь есть

Такие праздные счастливцы,

Ума недальнего ленинцы,

Которым жизнь куда легка!

Он также думал, что река

Все прибывала, что едва ли

С Невы мостов еще не сняли

И что с Парашей будет он

Дня на два, на три разлучен.

А между тем река не просто прибывала: «Нева металась, как больной в своей постели беспокойной и Евгений вместе со всем городом ждал нового дня. И вот она, завязка печального сюжета: «Ужасный день!» Сокрушительной силы наводнение затопило город, вода заливала подвалы и нижние этажи домов, подступила к Зимнему дворцу. Стремительное, драматическое действие первой части поэмы это нарастание ужаса человека перед разбушевавшейся стихией. Люди спасаются, кто как может, и бедный Евгений оказывается сидящим верхом на льве у здания Сената, прямо за спиной памятника Петру. Прикованный к мрамору, околдованный подступающей водой, он не может сдвинуться с места.

И обращен к нему спиною,

В неколебимой вышине,

Над возмущенною Невою

Стоит с простертою рукою

Кумир на бронзовом коне.

Так в самой первой части впервые сведены вместе эти герои: бронзовый Петр (пока еще не Медный всадник) и бедный Евгений.

Действие второй части происходит сразу после окончания наводнения. Евгений нанимает лодочника и спешит к Параше, но находит только следы разрушения на месте домика своей невесты. Не выдержав потрясений, Евгений сходит с ума, не возвращается в свой бедный угол, бесцельно бродит по городу спит где-то на пристани: «И так он свой несчастный век влачил, ни зверь, ни человек, ни то ни её, ни житель света, ни призрак мертвый...»

Кульминацией поэмы становится вторая встреча Евгения с памятником. Он вдруг узнает то место, где спасался во время наводнения, «и львов, и площадь, и того, кто неподвижно возвышался во мраке медною главой, того, чьей волей роковой под морем город основался». Слова, обращенные Евгением к кумиру, едва слышны. «добро, строитель чудотворный! - шепнул он, злобно задрожав. - Ужо тебе!» И дальше, как страшное продолжение безумного бреда героя, начинается фантастическая погоня: «И во всю ночь безумец бедный, куда стоны ни обращал, за ним повсюду всадник медный с тяжелым топотом скакал». Но минуты безумия (а может быть, просветления?) проходят, Евгений больше не смеет даже глаз поднять, проходя мимо памятника, и тихо умирает. Печальная и вполне традиционная развязка.

Кто же оказывается главными фигурами в сюжете поэмы? Не Евгений и Параша, как мог предположить читатель в самом начале повести, а Евгений и Медный всадник, фантастический персонаж, который становится частью горячечного бреда героя, а одновременно - символом жестокой мощи государства, безжалостного к человеку. Но сюжет - это система событий в про изведении, а в «Медном всаднике» над сюжетом, над событиями, над стихией властвует великая философская мысль Пушкина, которая может быть хоть в малой степени понята лишь при анализе уникальной композиции поэмы. Тут-то самое время вернуться к знаменитому вступлению в поэму, которое, не являясь элементом сюжета, является незаменимой частью совершенно го архитектурного строения, каким, бесспорно, стал «Медный всадник». Прежде всего, важно обратить внимание на обширность вступления сравнительно с остальным объемом произведения. Пушкин, превыше всего ставивший «чувство соразмерности и сообразности», конечно, понимал, что объем вступления несоразмерно велик, но, с другой стороны, он хотел ясно донести до читателя, что вступление выполняет не служебную функцию, а несет огромную содержательную нагрузку.

С первых же строк вступления в поэму входит образ Петра Великого, реформатора России, полного «великих дум», которые гением Пушкина отчеканены в литые формулы истории:

Отсель грозить мы будем шведу,

Здесь будет город заложен

Назло надменному соседу.

Природой здесь нам суждено

В Европу прорубить окно,

Ногою твердой стать при море.

Сюда по новым им волнам

Все флаги в тости будут к нам,

И запируем на просторе!

«Прошло сто лет», и прекрасная мечта Петра осуществилась: город, поистине европейский, вырос «на берегу пустынных волн», стал столицей Российской империи. Поэтическая кар тина «юного града», вознесшегося «пышно, горделиво», - это лучший гимн Петербургу во всей русской литературе. Мелодия вступления к «Медному всаднику» плавно охватывает и дивные городские пейзажи («Невы державное теченье, береговой ее гранит... оград узор чугунный», прозрачность белых ночей), и радость населяющих город людей («девичьи лица ярче роз, и блеск, и шум, и говор балов, а в час пирушки холостой шипенье пенистых бокалов и пунша пламень голубой»), и военную мощь молодой столицы перед которой «померкла старая Москва». «Люблю тебя, Петра творенье!» восклицает Пушкин, чтобы в конце вступления резко переломить эту ликующую интонацию словами: «Была ужасная пора...»

Несомненно, главным для автора становится резкий контраст между вступлением и основной, сюжетной, повествовательной частью поэмы. Зачем же нужен этот контраст? Какова его смысловая нагрузка? На этот вопрос удивительно точно ответил Д. Гранин в очерке «Два лика». Через всю поэм через весь ее образный строй проходит двоение лиц, картин, смыслов: два Петра (Петр живой, мыслящий, «мощный властелин судьбы» - и его превращение, Медный всадник, застывшее изваяние), два Евгения (мелкий чиновник, бедный, забитый, униженный властью, - и безумец, поднявший руку на «строи теля чудотворного»), две Невы (украшение города, «державное теченье» - и главная угроза городу и жизни людей), два Петербурга («Петра творенье», «юный град» - и город углов и подвалов бедноты, город-убийца). В этом двоении образ новостроя и заключена не только главная композиционная, но и главная философская мысль Пушкина - мысль о человеке, его само ценности, будь то Петр 1 или Евгений. Медный всадник противостоит и живому Петру как его трагическое превращение, и Евгению как символ бездушной государственности. Как пишет Гранин, «Пушкин с Петром против Медного всадника и с Ев гением против Медного всадника». Для усиления этой мысли поэту необходимо было гениальное вступление в поэму.

Проблематика

Поэма «Медный всадник» завершает в творчестве А. С. Пушкина тему Петра I. Величественный облик царя-преобразователя рисуется в первых же, одически торжественных, строках поэмы:

На берегу пустынных волн

Стоял он, дум великих поли,

И вдаль глядел.

Царь-преобразователь предстает перед нами в тот в момент, когда он принимает важнейшее для всей последующей российской истории решение: «Здесь будет город заложен...».

Монументальной фигуре царя автор противопоставляет образ суровой и дикой природы. Картина, па фоне которой предстает перед нами фигура царя, безотрадна (одинокий челн, мшистые и топкие берега, убогие избы «чухонцев»). Перед взором Петра широко раскинувшаяся, несущаяся вдаль река; вокруг лес, «неведомый лучам в тумане спрятанного солнца». Но взгляд правителя устремлен в будущее. Россия должна утвердиться на берегах Балтики это необходимо для процветания страны:

Все флаги в гости будут к нам,

И запируем на просторе.

Прошло сто лет, и великая мечта Петра осуществилась:

Юный град,

Полнощных стран краса и диво,

Из тьмы лесов, из топи блат

Вознесся пышно, горделиво...

Пушкин произносит восторженный гимн творению Петра, признается в любви к «юному граду», пред блеском которого «померкла старая Москва». Однако отношение поэта к Петру было противоречивым. Если в «Стансах» Пушкин видит в деятельности царя образец государственного служения Отечеству, то позднее, в «Заметках по русской истории XVIII века», он указывает на жестокость этого монарха и па самодержавный характер власти в его царствование.

Это противоречие будет тревожить Пушкина во время его работы пал поэмой «Медный всадник». Петр-самодержец представлен не в каких-либо конкретных деяниях, а в символическом образе Медного всадника как олицетворения бесчеловечной государственности. Даже в тех строках, где Пушкин как будто славит дело Петра уже слышна интонация тревоги:

О мощный властелин судьбы!

Не так ли ты над самой бездной,

На высоте, уздой железной

Россию поднял на дыбы? Образ сияющего, оживленного, пышного города сменяется в первой части поэмы картиной страшного, разрушительного наводнения, выразительными образами бушующей стихии, над которой человек не властен. Стихия сметает все а своем пути, унося в потоках вод обломки строений и разрушенных мостов, «пожитки бледной нищеты» и даже гробы «с размытого кладбища». Образ неукротимых природных сил предстает здесь как символ «бессмысленного и беспощадного» народного бунта. Среди тех, чью жизнь разрушило наводнение, оказывается и Евгений, о мирных заботах которого автор говорит в начале первой части поэмы. Евгений «человек обыкновенный»: он не имеет ни денег, ни чинов, «где-то служит» и мечтает устроить себе «приют смиренный и простой», чтобы жениться на любимой девушке и пройти с ней жизненный путь:

И станем жить и так до гроба,

Рука с рукой дойдем мы оба...

В поэме не указаны ни фамилия героя, ни его возраст, ничего не говорится о прошлом Евгения, его внешности, чертах характера. Лишив Евгения индивидуальных примет, автор превращает его в заурядного, безликого человека из толпы. Однако в экстремальной, критической ситуации Евгений словно пробуждается ото сна и сбрасывает с себя личину «ничтожества». В мире бушующих стихий идиллия невозможна. Параша гибнет в наводнении, и герой оказывается перед лицом страшных вопросов: что есть жизнь человека? не пустой ли она сон «насмешка неба над землей»? «Смятенный ум» Евгения не выдерживает «ужасных потрясений». Он сходит с ума, покидает свой дом и бродит по городу в истрепанной и ветхой одежде, безразличный ко всему, кроме наполняющего его «шума внутренней тревоги ». Словно древний пророк, достигший неправедность мира, Евгений отгорожен от людей и презираем ими. Сходство пушкинского героя с пророком становится особенно явным, когда Евгений в своем безумии внезапно прозревает и обрушивает свой гнев на «горделивого истукана». Через всю поэму, через весь ее образный строй проходит двоение лиц, картин и смыслов: два Петра (Петр живой, мыслящий, «мощный властелин судьбы» и его превращение Медный всадник, застывшее изваяние), два Евгения (мелкий чиновник, забитый, униженный властью, и безумец, поднявший руку на «строителя чудотворного»), две Невы (украшение города, «державное теченье» и главная угроза жизни людей и городу), два Петербурга («Петра творенье», «юный град» и город углов и подвалов бедноты, город-убийца). В этом двоении образного строя и заключена не только главная композиционная, по и главная философская мысль Пушкина Мысль о человеке, его самоценности. «Медный всадник» это и героическая поэма о созидательной деятельности Петра I, и трагическая повесть о бедном петербургском чиновнике, жертве «исторической необходимости» (не случайно автор придал поэме многозначительный подзаголовок: «Петербургская повесть»).

Поэты пушкинской поры,

поэты пушкинской плеяды, поэты пушкинского круга, Золотой век русской поэзии - обобщающее именование поэтов-современников А. С. Пушкина, вместе с ним входивших в число создателей «золотого века» русской поэзии, как называют первую треть XIX столетия . Поэзия пушкинской поры хронологически определяется рамками 1810-1830-х годов.

К поэтам пушкинского круга разумно отнести поэтов, близких Пушкину лично, разделявших с ним гражданские, социальные, философские, этические и эстетические убеждения, принимавших участие в полемике с одними и теми же литературными противниками.

Известно, что Пушкин ценил поэзию Давыдова и, по собственному признанию, учился у него лихо «закручивать» стих.

Поэт-гусар Денис Давыдов обладал неповторимым поэтическим голосом, а его поэзия – свое, легко узнаваемое лицо, точнее – литературную маску. В поэзии Давыдов примерил к себе и стал носить понравившуюся ему поэтическую маску бесшабашно-смелого, бесстрашного, отважного воина и одновременно лихого, веселого и остроумного поэта-рубаки, поэта-гуляки, не стеснявшегося нарушить светский этикет, светские приличия, решительно предпочитавшего прямое и простое слово манерному и жеманному.

Между боями, на «биваке», он предается «вольному разгулу» среди доблестных друзей, готовых на любой подвиг. Давыдов не терпит «служак», карьеристов, муштру, всякую казенщину. Вот как он обращается к своему другу гусару Бурцову, приглашая отведать знаменитый арак (крепкий напиток).

На коротком отдыхе он никогда не забывает о родине и о «службе царской», то есть о воинском труде. Давыдов гордился тем, что его поэзия непохожа ни на какую другую, что она родилась в походах, боях, в досугах между битвами. Создав себе маску лихого гусара-поэта, Давыдов стал носить ее в жизни и как бы сросся с ней, подражая в бытовом поведении своему лирическому герою и отождествляя себя с ним.

Из старших друзей и сверстников Пушкина наиболее талантливыми были князь П.А. Вяземский, А.А. Дельвиг и Н.М. Языков. Все они обладали собственными поэтическими «голосами», но при этом испытали влияние Пушкина и входили в пушкинский круг поэтов.

Важнейшее качество Вяземского-поэта – острое и точное чувство современности. Он чутко улавливал жанровые, стилистические, содержательные изменения, которые намечались или происходили в литературе. Другое его свойство – энциклопедизм. Поэт был необычайно образованным человеком. Третья особенность Вяземского – рассудочность, склонность к теоретизированию. Он был крупным теоретиком русского романтизма. Но рассудительность в поэзии придавала его сочинениям некоторую сухость и приглушала эмоциональные романтические порывы.

Поэтическая культура, взрастившая Вяземского, была одной природы с поэтической культурой Пушкина. Вяземский ощущал себя наследником XVIII в., блестящего века Просвещения, поклонником Вольтера и других французских философов. Он с детства впитал любовь к просвещению, к разуму, для него характерны либеральные взгляды, стремление к полезной государственной и гражданской деятельности, а в творчестве – тяготение к традиционным поэтическим формам – свободолюбивой оде, меланхолической элегии, дружескому посланию, притчам, басням, эпиграмматическому стилю, сатире и дидактике. Во множестве стихотворений он развивал мысль о естественном равенстве, о превосходстве духовной близости над чопорной родовитостью, утверждал идеал личной независимости, союза ума и веселья. Предпочтение личных чувств официальным стало темой многих его стихотворений. В этом не было равнодушия к гражданскому поприщу, не было стремления к замкнутости или к уходу от жизни. Противопоставляя домашний халат ливрее, блеск и шум света «тихому миру», полному богатых дум, Вяземский хотел сделать свою жизнь насыщенной и содержательной. Его частный мир был гораздо нравственнее пустого топтанья в светских гостиных. Внутренне свободным он чувствовал себя дома. Вяземский понимал, что уединение – вынужденная, но отнюдь не самая удобная и достойная образованного вольнолюбивого поэта позиция. По натуре Вяземский – боец, но обществу чуждо его свободолюбие.

Став карамзинистом, сторонником карамзинской реформы русского литературного языка, увлекшись затем идеями романтизма, он вскоре выступил как поэт-романтик. В его понимании романтизм – это освобождение личности от «цепей», низложение «правил» в искусстве и творчество нескованных форм. Проникнутый этими настроениями, Вяземский пишет гражданское стихотворение «Негодование», в котором обличает общественные условия, отторгнувшие поэта от общественной деятельности, элегию «Уныние», в которой славит «уныние», потому что оно врачует его душу, сближает с полезным размышлением, дает насладиться плодами поэзии. В романтизме Вяземский увидел опору и своим поискам национального своеобразия, стремлениям постичь дух народа.

Главное различие между словоупотреблением Пушкина и Вяземского состоит в том, что поэтическое слово Пушкина приближено к предмету, а поэтическое слово Вяземского удалено от него. Вяземский, как будто стыдясь называть вещи своими именами, прибегает к помощи метафор, устойчивых поэтических символов и выражений. Ему кажется, что сам по себе тот или иной предмет недостаточно поэтичен, что само в себе слово не содержит поэтичности и, следовательно, ее надо в него привнести, надо, например, так описать коня, чтобы он выглядел и поэтичным, и красивым.

В отличие от Вяземского, лицейский и послелицейский товарищ Пушкина поэт А.А. Дельвиг облек свой романтизм в классицистические жанры. Он стилизовал античные, древнегреческие и древнеримские стихотворные размеры и воссоздавал в своей лирике условный мир древности, где царствуют гармония и красота. Для своих античных зарисовок Дельвиг избрал жанр идиллий.

Действие идиллий Дельвига развертывается обычно под сенью деревьев, в прохладной тишине, у сверкающего источника. Поэт придает картинам природы яркие краски, пластичность и живописность форм. Состояние природы всегда умиротворенное, и это подчеркивает гармонию вне и внутри человека.

Герои идиллий Дельвига – цельные существа, никогда не изменяющие своим чувствам. В одном из лучших стихотворений поэта – «Идиллии» («Некогда Титир и Зоя под тенью двух юных платанов…») – восхищенно рассказывается о прекрасной любви юноши и девушки, сохраненной ими навеки. В наивной и чистой пластической зарисовке поэт сумел передать благородство и возвышенность нежного и глубокого чувства. И природа, и боги сочувствуют влюбленным, оберегая и после их смерти неугасимое пламя любви. Герои Дельвига не рассуждают о своем чувстве – они отдаются его власти, и это приносит им радость.

В другой идиллии – «Друзья» – весь народ, от мала до велика, живет в согласии. Ничто не нарушает его безмятежного покоя. После трудового дня, когда «вечер осенний сходил на Аркадию», «вокруг двух старцев, друзей знаменитых» – Палемона и Дамета – собрался народ, чтобы еще раз полюбоваться их искусством определять вкус вин и насладиться зрелищем верной дружбы. Привязанность друзей родилась в труде. Отношения любви и дружбы выступают в поэзии Дельвига мерилом ценности человека и всего общества. Не богатство, не знатность, не связи определяют достоинство человека, а простые личные чувства, их цельность и чистота.

Читая идиллии Дельвига, можно подумать, что он явился запоздалым классицистом в романтическое время: темы, стиль, жанры, размеры – все это взято у классицистов. И все-таки причислять к ним Дельвига было бы неверно. Дельвиг – романтик, который тоскует по утраченной античности, по условному миру классической стройности и гармонии. Он разочарован в современном ему обществе, где нет ни настоящей дружбы, ни подлинной любви, где человек чувствует разлад и с людьми, и с самим собой. За гармоничным, прекрасным и цельным миром античности, о которой сожалеет Дельвиг, стоит лишенный цельности человек и поэт. Он озабочен разобщенностью, разорванностью, разрозненностью людей, страшится будущего и романтически переживает все это в своей поэзии. Дельвиг внес в антологический жанр идиллии несвойственное ему содержание – скорбь о конце «золотого века». Подтекст его восхитительных идиллий, наивных и трогательных в своей жизнерадостности, коренится в чувстве тоски по утраченной гармонии между людьми и между человеком и природой. В мире под покровом гармонии таится хаос, и потому прекрасное – хрупко и ненадежно. Но потому и особенно дорого. Так в идиллию проникают элегические мотивы и настроения. Ее содержание становится драматичным и печальным.

Совсем иной по содержанию и по тону была поэзия Н.М. Языкова. Пафос лирики Языкова, ее эмоционально-смысловое наполнение, – пафос романтической свободы личности – личности, которая верила в достижение свободы, а потому радостно и даже порой бездумно, всем существом принимала жизнь. Языков радовался жизни, ее кипению, ее безграничным и многообразным проявлениям. И такое отношение к жизни зависело не от его политических или философских взглядов – оно было безоглядным. Поэт не анализировал, не пытался понять и выразить в стихах причины своего жизнелюбивого миросозерцания. В его лирике заговорила природа человека как свободного и суверенного существа. И это чувство свободы касалось в первую очередь его, Языкова, личности и ближайшего к нему окружения – родных, друзей, женщин. И хотя в стихотворениях Языкова нет-нет да и появятся ноты печали и сомнений, они все-таки единичны. Они огорчают, но не пугают, не обессиливают и легко преодолеваются.

Приподнятое настроение, жизнелюбие, восторженное состояние души выразилось в поэтической речи Языкова торжественно и вместе с тем естественно. Это происходит потому, что восторг вызывают у Языкова любые предметы – «высокие» и «низкие» с точки зрения классицизма. Поэтический восторг Языкова «заземлен», лишен величавости, одического «парения» и выступает естественным чувством свободной личности. Отсюда понятно, что центральные жанры языковской лирики – гимн и дифирамб. При этом любой жанр – песня и элегия, романс и послание – могут стать у Языкова гимном и дифирамбом, потому что в них преобладает состояние восторга. Таким путем Языков достигает свободы от «правил» классицизма. Всем этим поэт обязан эпохе романтизма.

Для того чтобы выразить романтическую свободу как восторг души, Языкову необходимо было виртуозно овладеть стихом и стилем. И тут учителем Языкова был Пушкин. Языков довел поэтическую стилистику, выработанную Пушкиным, и ямбический размер до предельного совершенства. Стихи Языкова льются безостановочно, им нет преград, они не встречают препятствий. Стихотворения формально настолько совершенны, что слова льнут друг к другу. Стих полностью подвластен поэту, который овладел стихотворным периодом и, казалось, может длить его без конца. Например, в послании «Д.В. Давыдову» каждая строфа состоит либо из одних восклицательных и вопросительных предложений, либо из одного предложения. Главные достижения Языкова связаны с жанрами элегий и посланий. В них поэт создает образ мыслящего студента, который предпочитает свободу чувств и вольное поведение принятым в казенном обществе нормам поведения, религиозным запретам и официальной морали. Разгульное молодечество, кипение юных сил, «студентский» задор, смелая шутка, избыток и буйство чувств – все это было, конечно, открытым вызовом обществу, которое крепко опутало личность целой системой условных правил поведения. Языков не находил, как и другие передовые дворяне, душевного простора. Ему было душно в атмосфере российской действительности, и этот естественный протест юной души вылился в своеобразной форме студенческих пирушек, в независимости мыслей и чувств, в ликующем гимне свободной жизни, в прославлении ее чувственных радостей, живом и непосредственном приятии бытия. В этом «студентском» упоении жизнью, в громкой похвальбе, в богатырском размахе чувств слышалось не бездумное веселье, а искреннее наслаждение молодостью, здоровьем, свободой. Здесь человек был сам собой, каков он есть по своей природе, без чинов и званий, отличий и титулов. Он представал целостным и гармоничным, в единстве чувств и мыслей. Ему были доступны и переживания любви, природы, искусства, и высокие гражданские чувства.

1833 Петербургская повесть

Предисловие

Происшествие, описанное в сей повести, основано на истине. Подробности наводнения заимствованы из тогдашних журналов. Любопытные могут справиться с известием, составленным В. Н. Берхом.

Вступление

На берегу пустынных волн Стоял он, дум великих полн, И вдаль глядел. Пред ним широко Река неслася; бедный челн По ней стремился одиноко. По мшистым, топким берегам Чернели избы здесь и там, Приют убогого чухонца; И лес, неведомый лучам В тумане спрятанного солнца, Кругом шумел. И думал он: Отсель грозить мы будем шведу, Здесь будет город заложен На зло надменному соседу. Природой здесь нам суждено В Европу прорубить окно, (1) Ногою твердой стать при море. Сюда по новым им волнам Все флаги в гости будут к нам, И запируем на просторе. Прошло сто лет, и юный град, Полнощных стран краса и диво, Из тьмы лесов, из топи блат Вознесся пышно, горделиво; Где прежде финский рыболов, Печальный пасынок природы, Один у низких берегов Бросал в неведомые воды Свой ветхой невод, ныне там По оживленным берегам Громады стройные теснятся Дворцов и башен; корабли Толпой со всех концов земли К богатым пристаням стремятся; В гранит оделася Нева; Мосты повисли над водами; Темно-зелеными садами Ее покрылись острова, И перед младшею столицей Померкла старая Москва, Как перед новою царицей Порфироносная вдова. Люблю тебя, Петра творенье, Люблю твой строгий, стройный вид, Невы державное теченье, Береговой ее гранит, Твоих оград узор чугунный, Твоих задумчивых ночей Прозрачный сумрак, блеск безлунный, Когда я в комнате моей Пишу, читаю без лампады, И ясны спящие громады Пустынных улиц, и светла Адмиралтейская игла, И, не пуская тьму ночную На золотые небеса, Одна заря сменить другую Спешит, дав ночи полчаса (2) . Люблю зимы твоей жестокой Недвижный воздух и мороз, Бег санок вдоль Невы широкой, Девичьи лица ярче роз, И блеск, и шум, и говор балов, А в час пирушки холостой Шипенье пенистых бокалов И пунша пламень голубой. Люблю воинственную живость Потешных Марсовых полей, Пехотных ратей и коней Однообразную красивость, В их стройно зыблемом строю Лоскутья сих знамен победных, Сиянье шапок этих медных, На сквозь простреленных в бою. Люблю, военная столица, Твоей твердыни дым и гром, Когда полнощная царица Дарует сына в царской дом, Или победу над врагом Россия снова торжествует, Или, взломав свой синий лед, Нева к морям его несет И, чуя вешни дни, ликует. Красуйся, град Петров, и стой Неколебимо как Россия, Да умирится же с тобой И побежденная стихия; Вражду и плен старинный свой Пусть волны финские забудут И тщетной злобою не будут Тревожить вечный сон Петра! Была ужасная пора, Об ней свежо воспоминанье... Об ней, друзья мои, для вас Начну свое повествованье. Печален будет мой рассказ.

«Медный всадник» - поэма Александра Пушкина, написанная в Болдине осенью 1833 года. Поэма не была разрешена Николаем I к печати. Её начало Пушкин напечатал в «Бибилиотеке для чтения», 1834, кн. XII, под названием: «Петербург. Отрывок из поэмы» (от начала и кончая стихом «Тревожить вечный сон Петра!», с пропуском зачеркнутых Николаем I четырех стихов, начиная со стиха «И перед младшею столицей»).
Впервые напечатана после смерти Пушкина в «Современнике», т. 5, в 1837 году с цензурными изменениями, внесенными в текст В. А. Жуковским.

Поэма представляет собою одно из самых глубоких, смелых и совершенных в художественном отношении произведений Пушкина. Поэт в нем с небывалой силой и смелостью показывает исторически закономерные противоречия жизни во всей их наготе, не стараясь искусственно сводить концы с концами там, где они не сходятся в самой действительности. В поэме в обобщенной образной форме противопоставлены две силы - государство, олицетворенное в Петре I (а затем в символическом образе ожившего памятника, "Медного всадника"), и человек в его личных, частных интересах и переживаниях. Говоря о Петре I, Пушкин вдохновенными стихами прославлял его "великие думы", его творенье - "град Петров", новую столицу, выстроенную в устье Невы, "под мором", на "мшистых, топких берегах", из соображений военно-стратегических, экономических и для установления культурной связи с Европой. Поэт без всяких оговорок восхваляет великое государственное дело Петра, созданный им прекрасный город - "полнощных стран красу и диво". Но эти государственные соображения Петра оказываются причиной гибели ни в чем не повинного Евгения, простого, обыкновенного человека. Он не герой, но он умеет и хочет трудиться ("...Я молод и здоров, // Трудиться день и ночь готов"). Он смел во время наводнения; "он страшился, бедный, не за себя. // Он не слыхал, как подымался жадный вал, // Ему подошвы подмывая", он "дерзко" плывет по "едва смирившейся" Неве, чтобы узнать о судьбе своей невесты. Несмотря на бедность, Евгению дороже всего "независимость и честь". Он мечтает о простом человеческом счастье: жениться на любимой девушке и скромно жить своим трудом. Наводнение, показанное в поэме как бунт покоренной, завоеванной стихии против Петра, - губит его жизнь: Параша погибает, а он сходит с ума. Петр I, в своих великих государственных заботах, не думал о беззащитных маленьких людях, принужденных жить под угрозой гибели от наводнений.

Трагическая судьба Евгения и глубокое горестное сочувствие ей поэта выражены в "Медном всаднике" с громадной силой и поэтичностью. А в сцене столкновения безумного Евгения с "Медным всадником", его пламенного, мрачного протеста" влобной угрозы "чудотворному строителю" от лица жертв этого строительства, - язык поэта становится таким же высокопатетическим, как в торжественном вступлении к поэме. Заканчивается "Медный всадник" скупым, сдержанным, нарочито прозаическим сообщением о гибели Евгения:

Наводненье Туда, играя, занесло Домишко ветхий... . . . . . . . . . . . Его прошедшею весною Свезли на барке. Был он пуст И весь разрушен. У порога Нашли безумца моего, И тут же хладный труп его Похоронили ради бога. Никакого эпилога, возвращающего нас к первоначальной теме величественного Петербурга, эпилога, примиряющего нас с исторически оправданной трагедией Евгения, Пушкин не дает. Противоречие между полным признанием правоты Петра I, не могущего считаться в своих государственных "великих думах" и делах с интересами отдельного человека, и полным же признанием правоты маленького человека, требующего, чтобы с его интересами считались, - это противоречие остается неразрешенным в поэме. Пушкин был вполне прав, так как это противоречие заключалось не в его мыслях, а в самой жизни; оно было одним из самых острых в процессе исторического развития. Это противоречие между благом государства и счастием отдельной личности - неизбежно, пока существует классовое общество, и исчезнет оно вместе с окончательным его уничтожением.

В художественном отношении "Медный всадник" представляет собою чудо искусства. В предельно ограниченном объеме (в поэме всего 481 стих) заключено множество ярких, живых и высокопоэтическнх картин - см., например, рассыпанные перед читателем во вступлении отдельные образы, из которых составляется цельный величественный образ Петербурга; насыщенное силой и динамикой, из ряда частных картин слагающееся описание наводнения, удивительное по поэтичности и яркости изображение бреда безумного Евгения и многое Другое. Отличает от других пушкинских поэм "Медного всадника" и удивительная гибкость, и разнообразие его стиля, то торжественного и слегка архаизированного, то предельно простого, разговорного, но всегда поэтичного. Особый характер придает поэме применение приемов почти музыкального строения образов: повторение, с некоторыми вариациями, одних и тех же слов и выражений (сторожевые львы над крыльцом дома, образ памятника, "кумира на бронзовом коне"), проведение через всю поэму в разных изменениях одного и того же тематического мотива - дождя и ветра, Невы - в бесчисленных en аспектах и т. п., не говоря уже о прославленной звукописи этой удивительной поэмы.

Сложность и кажущаяся противоречивость композиции поэмы заключаются в чередовании и сплетении двух основных тем: «петровской» темы, посвященной «мощному властелину судьбы», создателю «юного града», и темы «ничтожного героя» - Евгения, с его личной драмой, порожденной слепой стихией. Эти две темы чередуются и сплетаются, объединенные образом города, ставшего символом новой России, ее величия и ее страданий. Образ Петербурга проходит через всю поэму - от первых строк Вступления, где «на берегу пустынных волн» думает о великом будущем городе его основатель, до заключительных строк об «острове малом» на взморье, где находит свою могилу «ничтожный герой», освобожденный смертью от страданий. Петербург с самого начала вызывал к себе двойственное отношение. Приверженцы царя-реформатора видели в «юном граде» воплощение новой России, преображенной, по выражению Н. М. Языкова, «железной волею Петра», и в этом находили оправдание тем огромным жертвам, которые принес русский народ ради его создания. Сторонники же сохранения московской старины, старообрядцы, крестьяне, согнанные на постройку города и своими костями устилавшие болота, на которых он возводился, видели в новом городе создание дьявола, а в его основателе - воплощение антихриста, врага и губителя человеческого рода. Подобное двойственное отношение к Петру и его творению оставалось жить и позднее, меняя свои формы, но сохраняя свои главные черты.

Отсюда происходит тот легендарный, мифологический фон, который окружает и сопровождает всю историю Петербурга, начиная с античного образа орла, взвившегося, по официозной легенде, над головою Петра в тот момент, когда он 16 мая 1703 г. закладывал первый камень будущего города. «Мысль о „Медном Всаднике“ пришла Пушкину вследствие следующего рассказа, который был ему передан известным графом М. Ю. Виельгорским. В 1812 году, когда опасность вторжения грозила и Петербургу, государь Александр Павлович предполагал увезти статую Петра Великого, и на этот предмет статс-секретарю Молчанову было отпущено несколько тысяч рублей. В приемную к кн. А. Н. Голицыну, масону и духовидцу, повадился ходить какой-то майор Батурин. Он добился свидания с князем (другом царевым) и передал ему, что его, Батурина, преследует один и тот же сон. Он видит себя на Сенатской площади. Лик Петра поворачивается. Всадник съезжает со скалы своей и направляется по петербургским улицам к Каменному острову, где жил тогда Александр Павлович. Батурин, влекомый какою-то чудною силою, несется за ним и слышит топот меди по мостовой. Всадник въезжает на двор Каменно-островского дворца, из которого выходит к нему навстречу задумчивый и озабоченный государь. „Молодой человек, до чего довел ты мою Россию?“, - говорит ему Петр Великий. - „Но покамест я на месте, моему городу нечего опасаться!“. Затем всадник поворачивает назад, и снова раздается тяжело-звонкое скаканье. Пораженный рассказом Батурина, князь Голицын, сам сновидец, передает сновиденье государю, и в то время как многие государственные сокровища и учреждения перевозятся во внутрь России, статуя Петра Великого оставлена в покое». Здесь, таким образом, Петр Великий предстает еще раз как бог-покровитель созданного им города, на античный, греко-римский лад. Поэма Пушкина «Медный Всадник» представляет собою произведение, не имеющее себе равных не только в его творчестве, но и во всей русской поэзии за полтора века ее истории, по художественному совершенству, глубине проблематики, своеобразию замысла и построения. Своеобразие замысла поэмы заключается в сочетании внешней простоты сюжета с глубиной ее историко-философской проблематики. Сюжет основан на судьбе одного из петербургских мелких чиновников, «ничтожного героя», жизнь которого разрушена трагическим событием в истории города - наводнением 1824 г.; отсюда и подзаголовок поэмы - «Петербургская повесть». Что касается историко-философской проблематики, то она определяется образом Петра Первого. Во Вступлении к поэме это живой образ великого исторического деятеля, создателя обновленной России и строителя ее новой столицы, который, стоя «на берегу пустынных волн», глядит вдаль - не только в широкое пространство Невы и ее берегов, но и в даль будущих веков. Вторично, уже через сто лет, Петр является в образе Фальконетова монумента, притом в двух «ликах», двух ипостасях: во время наводнения - как гений-покровитель города, стоящий

В неколебимой вышине

Над возмущенною Невою

и охраняющий свою столицу от гибели; в конце же поэмы - как «мощный властелин судьбы», «чьей волей роковой под морем город основался», как «горделивый истукан» и, наконец, как «грозный царь», чей мгновенный гнев обращает в бегство «ничтожного героя». Этот монументальный образ и дал поэме ее заглавие. Вследствие беспримерной сжатости поэмы (самой короткой из всех поэм Пушкина) каждое слово, каждый стих ее необычайно весомы и значительны, чем отчасти и объясняется стремление многих авторов искать в ней иносказания, скрытый, вторичный смысл, некую тайну, которую нужно раскрыть. Но из всех подобных гадательных определений имеет действительное значение лишь одно: символичность общего построения поэмы, т. е. двуплановость конкретных образов и положений, которые при всей их реальности заключают в себе широкий и обобщающий историко-философский смысл. Раскрытие этой символики должно опираться на прямое и конкретное содержание образов поэмы, на анализ ее сюжетных линий и ее персонажей. Главных же линий - всего две. Они развиваются сначала независимо одна от другой, потом встречаются, сталкиваются и расходятся. Это линия Петра Первого и линия чиновника Евгения. Поэма Пушкина начинается Вступлением - изображением того исторического момента, когда в мае 1703 г. в сознании Петра рождается мысль об основании нового города, новой столицы, в таком месте, где, казалось бы, никакое строительство не возможно. Но эта мысль оправдывается всем последующим ходом истории преобразованного государства. И к возникшему за какие-нибудь сто лет из этой «тьмы лесов», из «топи блат» новому городу поэт обращается со словами, полными любви и восхищения, несмотря на то, что в других случаях его отношение к Петербургу двойственно и скептично, и он видит в нем порою Город пышный, город бедный, характерными чертами которого являются Дух неволи, стройный вид, Свод небес зелено-бледный, Скука, холод и гранит. Лирическое обращение к городу, «Петра творенью», где повторяется пять раз слово «Люблю», заканчивается своего рода заклинанием, в котором «град Петров», как символ всего созданного царем-реформатором обновленного государства, призывается красоваться и стоять «неколебимо, как Россия». Но это заклинание является уже переходом от чудесной истории «юного града» к недавнему тщетному восстанию «побежденной стихии» - к «ужасной поре», о которой «свежо воспоминанье», т. е. к наводнению 7 ноября 1824 г., составляющему основу сюжета. Фигура Петра надолго затем исчезает из поэмы, и выступает ее второй персонаж, составляющий антитезу первому, - «ничтожный герой», молодой чиновник Евгений.

Живет в Коломне; где-то служит, Дичится знатных и не тужит Ни о почиющей родне, Ни о забытой старине.

Евгений - потомок древнего дворянского рода, обедневшего и упавшего, очевидно, уже после Петра и вследствие его реформ. Пушкин придал герою «Медного всадника» такую явно отрицательную черту, как забвение своих предков («почиющей родни») и исторической старины для того, чтобы показать более отчетливо и всесторонне его «ничтожность», его принадлежность к безличной, но характерной для Петербурга массе мелких чиновников. Для той же цели он и невесту его, носящую демократическое, или, точнее, мещанское, имя Параши, сделал дочерью бедной вдовы. Печать ограниченности мыслей и желаний носят и мечты Евгения в ночь перед наводнением, - ограниченности, смущавшей не раз исследователей «Медного Всадника». В дальнейшем развитии сюжета поэмы о дворянском происхождении Евгения не упоминается вовсе. Первая встреча Евгения с Петром - облеченным в бронзу монументом - происходит один на один во время великого народного бедствия, на площади, залитой бушующими волнами, в часы наибольшей ярости наводнения. Но «Кумир с простертою рукою», обращенный спиной к человеку, нашедшему спасение «на звере мраморном верхом», грудью противостоит волнам, неподвижный и уверенный в своей победе над стихией. И бессильная в борьбе с ним мятежная Нева, «насытясь разрушеньем и наглым буйством утомясь», отступает, подобно «свирепой шайке», бегущей из ограбленного села, «добычу на пути роняя». Но если «Кумир на бронзовом коне» является победителем над стихиями, над мятежной Невою, то, с другой стороны, ему должен противопоставляться в восприятии читателей (хотя прямо об этом в поэме не говорится) «покойный царь» - Александр I, который мог только, сидя на балконе Зимнего дворца, глядеть «в думе, скорбными очами» на «злое бедствие». Евгений, нашедший спасение от волн «на звере мраморном верхом», именно здесь является нам в новом качестве - Человеком в высшем смысле слова, который «страшился, бедный, не за себя» и все духовные силы которого направлены были к одной точке - к ветхому домику в далекой Галерной гавани, где жили его Параша с матерью. И тут впервые ему является мысль о несправедливости мира, трагический и горестный вопрос:

И жизнь ничто, как сон пустой, Насмешка неба над землей?...

На этом заканчивается Первая часть поэмы: город устоял, и волны, одержав временную победу, отступают. И тут Евгений совершает героический поступок, какого, казалось бы, нельзя было и ожидать от него, - делает второй шаг на пути от безличного чиновника к Человеку: переправляется «чрез волны страшные», грозящие гибелью, на Васильевский остров, где устремляется в Галерную гавань, к ветхому домику, жилищу его невесты. Описание отчаянного бега Евгения «знакомой улицей» «в места знакомые», которых он «узнать не может», так они изувечены наводнением, обращены в «поле боевое», где тела валяются как после сражения, - это описание принадлежит к самым динамичным и образным во всей поэзии Пушкина. Необычайно выразителен при всей своей простоте образ судьбы, которая ждет его

с неведомым известьем, Как с запечатанным письмом.

Следующие за этим поиски на пустом месте, «где их дом стоит», недоуменный и трагический вопрос «Где же дом?» разрешаются одним, но полным глубокого значения словом: Захохотал, в котором со всею силою выражено охватившее Евгения безумие. После этого надолго, почти на целый год (до времени, когда «дни лета клонились к осени»), Евгений - «бедный, бедный мой Евгений», - потеряв человеческий облик, становится

ни зверь, ни человек, Ни то ни се, ни житель света, Ни призрак мертвый...

Из этого нечеловеческого состояния его выводит одно, казалось бы незначащее, обстоятельство: непроизвольное возвращение на то же место, где в день наводнения он провел мучительные часы «на звере мраморном верхом», и, главное, на то место, где, как и тогда,

прямо в темной вышине Над огражденною скалою Кумир с простертою рукою Сидел на бронзовом коне.

Здесь происходит вторая встреча Евгения. Этой встречи достаточно, чтобы у безумца, который «вспомнил живо» «прошлый ужас», на несколько мгновений прояснилось сознание и он вновь обрел и способность рассуждать, и враждебное чувство, желание возмездия тому, на кого он еще в первую встречу, в день наводнения, стал смотреть как на виновника бедствия - равнодушного, стоящего спиною к нему и тем самым ко всему народу. Восстание против «кумира» представляет собою высшую точку человеческого самосознания Евгения, кульминацию всей поэмы, момент, к которому как бы стянуты все ее сюжетные нити. На огромную важность этого момента обратил внимание еще Белинский, который знал, вероятно, о существовании в рукописи отсутствовавших в печати слов, обращенных Евгением к монументу и содержащих угрозу грядущего возмездия:

Добро, строитель чудотворный! Ужо тебе! -

Со времени Белинского и после того, как эти слова стали известны и опубликованы, истолкование их тем или иным критиком определяло общее понимание им пушкинской поэмы. Без этих слов «Медный Всадник» терял смысл, и понятно, почему Пушкин, убедившись в невозможности выполнить волю царя-цензора, т. е. изъять их, отказался от издания изуродованного произведения. Но столь же большое и глубокое значение имеет и изображение антагониста Евгения - того «державца полумира», против которого восстал безумный чиновник, ставший Человеком в высшем смысле этого слова. Нигде в творчестве Пушкина Петр I не предстает в такой резко выраженной «двуликости», как в этой сцене у памятника. Сначала это «строитель чудотворный», создатель обновленной России, приводящий поэта (а не Евгения) в священный трепет:

Какая дума на челе! Какая сила в нем сокрыта! А в сем коне какой огонь!

Евгений бросает свой вызов, свою угрозу. В мгновение «грозный царь», двуликий и противоречивый, о двойственности которого Пушкин не раз писал еще с давних пор, поворачивает к восставшему против него Человеку свое «возгоревшее гневом» лицо и, поражая его страхом, обращает в бегство и преследует всю ночь. Евгений здесь - Человек, в высшем значении этого слова, представляющий многих и многих таких же «ничтожных героев», погибших или пострадавших от гениальной, но безжалостной мысли «строителя». Восстав против «мощного властелина судьбы», ничтожный безумец сравнялся с ним. А «горделивый истукан» почувствовал силу своего противника - не физическую, разумеется, но духовную, и тем более опасную.) Пушкин был убежденным противником деспотических и бесчеловечных форм русского самодержавия, установленных Петром Великим. Поэтому в его глазах исторически закономерно восстание Евгения (пусть и бессильное), но так же закономерен гнев против восставшего со стороны «державца полумира», причем этот гнев принижает его, открывая его второй лик - лик деспота.

Цели урока:

Образовательная. Продолжить знакомство с творчеством А.С. Пушкина, рассмотреть образ Петра I.
Развивающая. Совершенствовать навыки анализа стихотворения. Познакомить с новым понятием – метонимия.
Воспитательная. Способствовать патриотическому воспитанию.

Оформление:

Картины художников (образ Петра I в живописи и скульптуре).
Эпиграф. “Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно.” (А.С. Пушкин)
Словарь.

Лирика – род художественной литературы, отражающий жизнь при помощи мыслей, чувств, переживаний человека.

Поэма – большое стихотворное произведение с развёрнутым сюжетом. В поэме изображаются выдающиеся события прошлого и настоящего, прославленные герои.

Метонимия – сопоставление явлений по сходству, когда явление или предмет обозначается с помощью других понятий или слов.

Параллелизм – один из видов повтора, композиционный приём, подчёркивающий связь нескольких элементов художественного произведения, аналогия, сближение явлений по сходству.

Ход урока.

I. Вступительное слово учителя.

Объявление темы, целей урока, эпиграфа.

Как видите, мы вновь и вновь обращаемся к истории нашей Родины. Всё оформление говорит о том, что мы продолжим знакомство с эпохой Петра I, Петра Великого. Портреты могут создавать писатели, художники по-разному.

Каким видели Петра художники, скульпторы?

(Показ видеофильма “Портреты Петра I ” сопровождается рассказом режиссёра, актёра Никиты Михалкова).

Этот образ запечатлён в памятнике известного скульптора Фальконе “Медный всадник”. И своеобразным памятником дел, образа Перта I стали произведения А.С. Пушкина. У него своё видение этого образа.

А что привлекает поэта А.С. Пушкина в образе Петра?

Почему он неоднократно обращается к эпохе Петра I?

Чем объяснить его интерес к этой личности?

(А.С. Пушкин, как истинный художник, считал необходимым воскресить минувшие века, обращаясь к истории. А Петр I привлекал его как личность, в нём поэт видел преобразователя России, реформатора, выдающегося государственного деятеля, который думал о судьбе России, “Россию поднял на дыбы”. А.С. Пушкин писал: “Россия вошла в Европу, как спущенный корабль, при стуке топора и пушек. Но войны, предпринятые Петром Великим,были благодетельны и плодотворны. Успех народного преобразования был следствием Полтавской битвы, а европейское просвещение причалило к берегам завоёванной Невы”.)

Мы уже увидели отношение А.С. Пушкина к Петру в поэме “Полтава”, с отрывком из которой познакомились.

Каким показан в поэме Пётр I? В какой исторический момент запечатлел поэт государя?

(1709 год. Полтавская битва. Пётр I – полководец, патриот своего Отечества, решительный, стремительный, идеальный военачальник, противопоставлен Карлу XII. Это национально-исторический подвиг. Это великое дело во благо России. Пётр I действовал во имя интересов мира и единства внутри страны и её укрепления как великой державы. Победой над Швецией завершилась борьба русского народа за выход России к морю, борьба за укрепление русского государства. Пётр – герой. Ему присуще красота, сила, величие, мощь. “И он промчался пред полками, могуч и радостен, как бой...”).

II. Знакомство с текстом вступления к поэме “Медный всадник”.

Сегодня вновь обращаемся к эпохе Петра и увидим его с другой стороны в момент строительства Петербурга. Соприкоснёмся с этим временем, ещё раз увидим бессмертие дел Петра и поймём его значение в истории России.

А начиналось всё так... (Видео -отрывок из художественного фильма “Пётр Первый”).

Это мнение о Петре Великом, оставленное в истории. Своё мнение об этом человеке высказал А.С. Пушкин в поэме “Медный всадник”.

Чтение отрывка.

Поставим задачу: каким мы увидим Петра?

III. Анализ произведения.

1. Поэма “Медный всадник” была написана в 1833 году в период Болдинской осени, самом плодотворном времени года Пушкина.

2. По жанру это – поэма, т. е. лиро-эпическое произведение.

А что такое поэма? Какие её характерные особенности?

(Поэма – один из жанров лиро-эпических произведений. В поэме есть сюжет, события,что характерно для эпического произведения, и открытое выражение автором своих чувств, своего отношения к описываемым событиям, как в лирическом произведении).

Так как мы знакомимся со вступлением к поэме, а не со всей поэмой, то, как такового сюжета здесь нет.

3. Остановимся на особенности лирического произведения.

Какие чувства испытывает поэт к Петру I, к его деяниям?

(Любование, восхищение, гордость за него, за его деяния, что он сделал для государства).

К какому жанру близко вступление? (Ода – стихотворение восторженного характера (торжественное, воспевающее) в честь какого-либо лица или события) Вступление написано в традициях ломоносовской оды высоким слогом. В тексте есть славянизмы (отсель, град, ветхий, полнощных), приёмы ораторского искусства(повелительная интонация, торжественность, звуковая организация речи).Выбранный поэтом жанр вступления подчёркивает в образе Петра его государственную мудрость и патриотизм.

2. Курсив: он ; эпитет “дум высоких полн”.

Уже в 1 строфе найдите фольклорные традиции в изображении величия и мощи исторической личности.

(А.С. Пушкин использует былинные способы изображения исторической личности: широкий взгляд на мир “укрепляет” личность героя – “он дум великих полн”. Пётр дан на фоне огромного пространства, которое предстоит покорить, преобразовать!

4. Выделение смысловых частей произведения.

(Строфы – это части, их зрительно можно выделить).

1. Замысел Петра создать город на берегах Невы.

2. Результат деятельности Петра через 100 лет – “Петра творенье”

3. Отношение А.С. Пушкина к городу Петербургу.

I тема.

Для чего Пётр I замыслил преобразования?

(Это историческая необходимость).

Что нужно сделать в интересах государства?

(Надо покорить природу, чтобы построить город – всё покорить ради государственных целей).

“отсель грозить мы будем шведу”,
“здесь будет город заложен”,
“в Европу прорубить окно”, чтобы вывести Россию из вековой изоляции и возвысить её роль на мировой арене,
“ногою твёрдой стать при море”,
“все флаги в гости будут к нам”.

Вспоминаем, что берега Невы, местность, где был впоследствии основан Петербурга – исконные русские земли – во времена Петра принадлежали Швеции, и за них, за право иметь выход к морю боролся русский народ. Именно здесь, на берегах Невы у моря нужно было, по мысли Петра, основать город и крепость, чтобы обезопасить Россию от нападений шведов, чтобы закрепиться у выхода к морю “назло надменному соседу” – Швеции, которая не желала, чтобы Россия имела его.

? Как вы понимаете смысл выражения:

Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно...

Петр I думал о том, что основание города у устья Невы даёт возможность наладить торговые и культурные связи с Европой. Обращаем внимание на выразительность метафоры

“В Европу прорубить окно”.

? Каково значение строк:

Сюда по новым им волнам
Все флаги в гости будут к нам.

С основанием города при море, когда упрочатся связи России со всем миром, корабли всех стран приплывут к берегам Невы. Здесь слово “флаги” употреблено вместо слов “корабли разных стран”. Такого рода выражения, когда называется часть вместо целого (флаг вместо корабля) или единственное число вместо множественного (“Отсель грозить мы будем шведу”) называются метонимией.

Чтобы у видетьрезультат деятельности Петра, нужно представить, что было и что стало.

Это и есть метод параллелизма (композиционный приём, где подчеркивается связь явлений по сходству).

Что же хотел сказать поэт, рисуя эти 2 картины?

(Всё преобразилось за 100 лет! Человек решительный, сильный всё может преодолеть. Сила его творчества беспредельна! Усилиями народа был создан великолепный город в пустынной, болотистой местности).

Каково отношение А.С. Пушкина к городу Петербургу?

За что любит поэт свой город?

Поэт любит город за его “строгий, стройный вид”. Петербург строился, как новый город, по строгому плану: прямые и широкие улицы, расходящиеся лучами или пересекающиеся под прямым углом, прекрасные здания в духе древнегреческой или римской архитектуры.

Поэт любит “Невы державное теченье”, т. е. мощное, сильное, величественное течение могучей реки.

Поэта восхищает “оград узор чугунный”. Город уже в то время славился художественными решётками садов и мостов.

Поэт любит белые ночи, они располагали его к задумчивости: это “прозрачный сумрак”, “блеск безлунный”, когда поэту хочется творить, уйти в свои творческие думы.

Петербург для Пушкина – олицетворение государственности.

5. Конфликт в литературном произведении.

Замысел Петра I был реализован ценой насилия над природой и людьми. Вступление к поэме призвано подвести к пониманию основного конфликта- истории и личности.

Конфликт – это столкновение, борьба, на которых построено развитие сюжета.

Какие конфликты смогли выделить учащиеся?

1. Конфликт – человек и природа. (Пётр I победил, потому что цели его общие, государственные, исторические. Победа человека над стихией, победа, вознёсшая великолепную столицу из “топи блат”. Человек должен покорить природу, но природа будет мстить – наводнение).

2. Конфликт – столкнулись интересы простого человека и интересы государства. Образ Петра здесь – символ государственной власти, символ движения страны вперёд. Петербург был возведён властью Петра I ценой огромных жертв, но это было необходимо для решения государственных вопросов. Трагична судьба героя поэмы Евгения, который стал жертвой стихийного бедствия в городе, являющемся символом могущества страны. Но это всё-таки историческая необходимость, и такие преобразования были под силу не каждому царю.

За какие деяния вошёл Пётр I в историю?

Его детище – город Петербург, которому уже больше 300 лет! Это живой памятник, “краса и диво”.